Биография Николая Зеленина
Биография Николая Зеленина
Поколение, к которому принадлежит Николай Иванович Зеленин, само себе присвоило статус «дети войны», той самой, о которой много сказано, но мало известно. Мало известно не о боях на полях сражений, не о маршалах и героизме простых солдат, не о количестве задействованной и подорванной техники, не о награждённых и павших… А о страшных рубцах в душах выживших, о братских могилах, в которых заживо похоронены любовь и несбывшиеся мечты. Это они, на долю которых выпало не только время военного лихолетья, но и время мирного, но такого тяжёлого послевоенного труда по восстановлению, сегодня стоят с протянутой рукой на пороге общественного признания. Это о них много лет стыдливо умалчивали, напрочь забыв, что они-то и были тем самым «вторым фронтом» Великой Отечественной, её тылом со всеми тяготами и чудовищной безысходностью, преданностью, терпением и мужеством.
Сегодня, конечно, многих раздражает, что в стране снова появляется категория льготников в двенадцать миллионов человек. Пусть не поголовно (разумеется, все достойно прожили свою жизнь), но большинство из них могут быть примером для будущих поколений. То, что в этой человеческой породе, закалённой и взращённой советским временем, таится высокорудная ценность, неоспоримо. И этот капитал теперь уже новой страны, эти свидетели истории – залог сохранения для будущего того лучшего, что зовётся загадочной русской душой. Именно о таком человеке, достойном сыне Отечества, ребёнке войны мне хотелось бы рассказать.
Знакомство наше состоялось в кабинете одной общественной организации, куда я пришёл к филологу, оказывающему мне помощь в выпуске книги «Прохоровское поле». Николай Иванович вошёл в кабинет. Я с ним встретился глазами, представился, мы обменялись рукопожатиями. Справившись о предмете нашего разговора с филологом, он похвалил нас за то, что мы свято чтим героическое прошлое, и ушёл, оставив в моём сердце искорку теплоты и чего-то родного. Мне хотелось вновь и вновь встречаться с этим человеком. И эти встречи состоялись. Я узнал, что он исколесил Уральский и Донецкий края, хотя и родился в двадцати километрах от города Орла, здесь же прожил пятнадцать детских и юношеских лет, на которые пало и военное лихолетье (двухгодичная немецкая оккупация, четыре года – в землянке с заразными животными и паразитами), в голоде, нищете, со свирепствующими болезнями, унёсшими жизни трёх сестёр и бабушки.
С возвращением с фронта отца положение несколько улучшилось. Подрастающих мальчишек привлекали к посильному труду в колхозе: пастьбе скотины, боронованию пашни, работе на конных граблях, подвозке сена, скирдованию. Но жизнь всё равно оставалась тяжёлой. В этот период к Николаю пришло прозрение: надо как-то выбираться из создавшегося положения: учёба, только учёба даст импульс для лучшего будущего. На это его нацеливала и мать.
Начались учёба и работа, работа и учёба. Попробовал себя в бурении скважин, испытал и шахтёрский труд. Только после получения профессионального образования Николай Иванович решил идти туда, где он может быть всего нужнее, востребованнее. К сожалению, годы лихолетья «внедрили» в его организм ряд хронических заболеваний, поэтому приходилось учитывать состояние здоровья.
В 1950-е и 1960-е годы страна превратилась в одну великую стройку, он решил быть её зодчим, т.е. специалистом по составлению проектов будущих объектов (в то время – одна из престижных и востребованных профессий). Будучи ведущим инженером, руководителем группы, затем главным инженером проекта, он в течение пяти лет вскрывал горизонты шахт Донбасса, четырнадцать лет проектировал теплично-овощные комплексы по всей необъятной стране. Чуть позднее он напишет:
«За чертёжной доской мы работали здорово,
Ровно в срок на-гора выдавали свои чертежи,
С Валентином Лобко и чуть грустным Ермоловым
Мы вскрывали на угольных шахтах
пластов рубежи».
Затем он уточнит, как
«Зашагал по квершлагам Урала,
Донецким коксом щедро угощал руду.
И восемь лет (немного и немало)
Мной отдано шахтёрскому труду».
Но жизнь распорядилась так, что в 1964 году Николай Иванович возвратился на Орловщину, где климат благотворнее влиял на его здоровье. Здесь он снова в рядах проектировщиков:
«Был спрос большой на смелые проекты,
В решеньях – дерзкий путь, аж волос на дыбы!
Росли в стране тепличные объекты,
Как в день дождливый белые грибы.
Работа шла у кульманов до пота,
Все наши взоры были ввысь устремлены,
И в поездах, и в скорых самолётах
Я как главспец изъездил пол страны».
Помимо основной работы, Николай Иванович проявлял активность в общественной деятельности, принимая участие в воспитании гармонически развитых людей. И сам он стремился таким быть: и волейболист, и легкоатлет, и лыжник, и шашист, и исполнитель туристских песен. Это не осталось без внимания, ему рекомендовали пройти в Прибалтике курс обучения новому в то время виду спорта –ориентированию. В итоге он почти девять лет жизни отдал развитию этого вида спорта в Орле. С помощью его усилий и благодаря труду последователей, спортивное ориентирование на Орловщине приобрело массовый характер: подготовлено двадцать мастеров спорта, сформированы судейские и тренерские кадры. За заслуги в этом замечательном виде спорта и в связи с 50-летним юбилеем ориентирования ему присвоено звание Почётный член федерации спортивного ориентирования России.
Отличительной особенностью характера Николая Ивановича в этот период была толерантность, за которой, как за щитом, скрывались обыкновенная душевная лень и боязнь быть самим собой – принципиальным, не терпящим лесть, ложь, лизоблюдство, чинопочитание и притворство. Но эти качества как нельзя лучше проявились, когда он работал в профсоюзе. Он выразил своё кредо в следующих строчках:
«Мне тайной были коридоры власти,
Её развеять стал подспорьем новый ВУЗ.
В стремленье ближе быть к народной массе
Простёр объятья сельский профсоюз.
Здесь удалось раскрыть себя всецело,
Работы прежней опыт, знанья взяли верх.
За новый вид труда я взялся смело,
Сулил он в перспективе мне успех».
И успех не замедлил себя ждать: инструктор, заведующий отделом, председатель горкома профсоюза, председатель обкома профсоюза – вот вехи профсоюзной деятельности. Было на этом пути всякое, но главным всегда оставалось то, что он никогда ни при каких обстоятельствах не шёл против своей совести, против той человечности, которую в нём воспитала советская власть. Люди к нему обращались и письменно, и устно. Он всегда находил пути удовлетворения запросов трудящихся. Руководителям хозяйств и предприятий указывал на недопустимость нарушения трудовых прав работающих.
В одном из своих стихотворений он написал:
«Так много лет я сельскому народу
Служил. Чиновникам я спуску не давал,
Всё делал лишь крестьянину в угоду,
Всегда решать проблему помогал».
Любовь к литературе у него появилась в ранние детские годы. Благодаря старшим сёстрам, он рано научился писать и читать, сочинял и рисовал. Уже в первом классе показал матери выведенные крупными буквами строки: «Белые снежинки в воздухе порхают, они, как одеялом, землю укрывают». Мать ненарадовалась единственному из семи детей сыну.
Работа и раннее обзаведение семьёй не позволили заняться литературным творчеством. Николай Иванович вспоминает:
«В те давние дни становились мы взрослыми рано,
И детство, и юность, блеснув,
превратились в нули,
Но низенький дом, что стоял на краю Кукуштана[1],
Он в памяти нашей, как добрая пристань любви».
У Николая Ивановича почти шестьдесят лет трудового стажа. Можно было бы уйти на заслуженный отдых, но он не может себе позволить жить без общения с людьми, без передачи своего житейского опыта другим. Работая заведующим клубом «Ветеран», он развил бурную деятельность: организовал работу литературного салона, кружков по интересам, работу юридической консультации на бесплатной основе, выпуск газеты «Ветеран Орловщины», создал группу вокалистов. Клуб стал настоящим очагом культуры города, своеобразным центром нравственно-патриотического воспитания молодёжи, где можно также почитать газеты, журналы, книги, поиграть в настольные игры.
Будучи одним из руководителей Межобластного литературного содружества, Николай Иванович не только оказывает помощь начинающим поэтам и прозаикам, но и сам пишет литературные произведения. Им издано более десятка книг объёмом свыше ста условных печатных листов. В своих произведениях он воспел свою малую родину, город Орёл, его природу, людей, живущих рядом, героику труда и ратных подвигов, романтику человеческих отношений. Его стихи лиричны, темы взяты из гущи масс. Только у него можно найти в качестве эпиграфов изречения древних мудрецов мира, его строки пестрят набором удивительных метафор, эпитетов и сравнений, только его перу принадлежат стихи сотням товарищей по работе, спорту, где он представил самые лучшие их черты, напрмер:
– «неповторимо элегантен, умом пытливым наделён, в общенье с женщиной галантен, с хорошей песней дружен он» (Чистякову В.Н., коллеге);
– «ты для меня, как солнца луч средь мрака» (незнакомке);
– «объединила воедино души богатство, нежность чар и страсть, и юность, и гордыню, эмоций в сердце скрытый дар» (поэма «Анфиса»).
А как красиво, образно и до искренности правдиво звучат слова: «и прощальной грустью журавлиной огласилась розовая высь», «мелкий дождик небо расшивает домотканым серым полотном», «голосом божественной свирели будет песня о любви звучать», «рук лебяжьих запястья», «цвет глаз сродни морской лазури», «вдруг слёзы радости обильным дождём на землю пролились».
За вклад в развитие литературного процесса и художественные особенности произведений Николая Ивановича Зеленина приняли в Российский союз писателей (Москва).
Искренность, порядочность и ответственность являются его главными жизненными принципами, которые он ни на что не разменял. Руководствуясь ими, с сердцем, полным навсегдашней любви к творчеству, он строил и строит свою жизнь и карьеру в надежде, что страна воздаст должное детям войны за украденное у них детство.
Владимир Антохин, краевед
6 сентября 2019 года Зеленин Николай Иванович ушел из жизни.